Хороших преподавателей было не мало.
Но среди них ярко выделялся профессор Ботурхон
Валиходжаев. Он был более интеллигентен, более честен, более добр чем другие.
В то время факультет узбекской и таджикской филологии
вместе с факультетом иностранных языков располагался в нынешнем здании
Института иностранных языков Самарканда.
В те советские годы деканом назначили Ботурхона
Валиходжаева. Мы не были знакомы. Когда я сдавал экзамен по политэкономии
капитализма он зашел участвовать в экзамене.
Только что я взял билет, и начал отвечать на первый
вопрос. Преподаватель политэкономии даль
знак отвечать на вопрос и отвернувшись от меня начал разговор с Валиходжаевым.
Я сказал что ответил на первый вопрос. Отвечай на второй сказал преподаватель.
Я ответил на все вопросы экзаменационного билета. Преподаватель вообще не
слушал и продолжал беседовать с деканом.
Валиходжаев заметил что преподаватель политэкономии
враждебно относится ко мне.
Я сказал что ответил на все вопросы.
- Вот что паренёк,- сказал преподаватель,- я задам три
вопроса, если ответишь получишь оценку!
И задал такие вопросы, которых я вообще не знал.
- Тебе неуд,-
сказал мне преподаватель.
Он взяв ручку хотел написать в ведомости, но Валиходжаев
сказал: - Подождите, дайте мне Зачетную книжку.
Перелистав зачётку сказал, он же сдал все экзамены на
отлично! Ставьте ему «отлично», что бы он мог получить хорошую стипендию.
- Ну домулло, что вы говорите! Больше тройки не могу.
- Нет, ставьте «отлично»!- Потребовал декан.
- Ну ладно поставлю «хорошо».
- И «хорошо» не подходит,- потребовал Валиходжаев. – Ставьте
пять! Но только в ведомость. Потом когда он сдаст повторно, заполните Зачетную
книжку!
Так я благодаря принципиальности Валиходжаева получил по
экономии пятёрку и стипендию.
Валиходжаев преподавал узбекскую литературу а я учился в
таджикской отделении о нем вообще ничего не знал. И однажды, зашел в аудиторию
и на чистейшем таджикском литературном языке начал читать лекции по истории критики
в персидской литературе. То что он говорил, я ни в одной книге ни раньше ни
позже не читал.
- Домулло,- обратился я однажды после лекции,- то что вы
говорите достоин издания, почему не издаете?
- Придет время, те которые не хотят издавать,
передумают,- сказал он.
На следующий год на экзамене по политэкономии социализма
снова в аудиторию вошел Валиходжаев и сел рядом с преподавателем.
Опят такая же картина точь в точь с прошлогодним
экзаменом повторилось. Опят он заставил преподавателя поставит в ведомость мне
«отлично».
- Вы почему его упорно защищаете?- негодовал
преподаватель.
- Его книга рассказов уже в издательстве! Он уже
писатель, ваши лекции ему не нужны,- сказал Валиходжаев.
О его честности в Самарканде ходили легенды. Однажды ему
дали ордер на новую квартиру.
Он вернув ордер государству сказав,- я живу со своим
отцом и пока не нуждаюсь в жилплощади.
Потом когда стал академиком и дети подросли, поженились,
появились внуки, стало тесно в отцовском доме, никто не позаботился об
улучшении условии жизни этого великого учёного.
У этого чистейшего пробы самаркандского интеллигента не
было ни машины, ни хорошей мебели. Он не мечтал о материальном благополучии.
На Регистане позади памятника Каримова есть дверь а за
ним махалля. Первый дом в начале улици принадлежал академику Валиходжаеву. Там
сейчас живет младший сын академика со своей матерю и детьми. Я постучал в дверь
и сказал, что являюсь студентом Валиходжаева. Радость жены великого учёного не
было предела.
Я сказал что пришел фотографировать портрет устода, пусть
земля ему будет пухом.
Надо бы этот дом превратить в дом-музей Валиходжаевых.
Его отец – Хилъат был известным поэтом Самарканда.
Я встречал этого ангела иногда на улице. Он каждый день и
в снег и в дождь от своего дома на Регистане шел пешком до главного корпуса
Университета, где располагался кафедра истории узбекской литературы. На руках у
Валиходжаева постоянно горела сигарета, курил много. Наверно в молодости жизнь
была не без трагедии. Душа пылала как зажжённая сигарета. Этим сигаретным дымом
забивал глубже свои сердечные раны. О своих проблемах никогда никому ни слова. Перестал
верит в людей, так как в молодости лучший друг отобрал у него любимую девушку.
Эту женщину я знал в лицо, она в этом же университете преподавала
иностранный язык, аристократка до мозга костей.
Поэтому у него не было друга, некому душу излить.
Всегда старался не встречаться лицом к лицу с этой женщиной.
И она это понимала избегала встречи и прежде чем, заходит в помещение
спрашивала, нет ли там Валиходжаева. Если
в помешении находился Валиходжаев она не заходила туда. Великий устод поступал
так же.
Однажды Валиходжаев находился в перерыве в кафедре
таджикской литературы. Она спросила у вышедшего из кабинета человека нет ли там
Валиходжаева. А этот негодяй хотел пошутит и сказал что его там нет. Она поверила
и зашла до середине кабинета и тогда заметила что он здесь.
Великий учёный встал со стула немного поклонившись
вперед, произнес только Асс… Губы у него двигались, но речи не было слышно. Руки
тряслись.
Аристократка как спешно вошла, так и спешно вылетела как
бабочка из кабинета.
Наверное какое-то история была в юности, до женитьбы, так
как он имел прекрасную жену, был отличным семьянином. Может и не было этой
истории и эта легенда соченена.
Но от чего же он дымил беспрерывно?
И все у него было прекрасно, красивое свежее выбритое
лицо с высоким лбом, а на выглаженном костюме ни одной извилин. Мягкий бархатный
голос, чистое произношение таджикских слов удивляло нас, у него не было узбекского
акцента, которые наблюдаются у учившихся на узбекском.
Однажды в Самарканде иранские кинематографисты снимали
телефильм об истории города. Фильм снимался на таджикском языке, основным
рассказчиком был покойный историк Хуршед Мухиддинзода.
Я консультировал режиссёра. Академик Валиходжаев должен
был говорит об истории литературы Самарканда. Валиходжаев спросил меня: -
Мои слова не будут урезаны?
Я честно сказал, что это кино и при монтаже может всякое
бывает.
Тогда он наотрез отказался сниматься. Я поссорился с режиссёром
и покинул группу.
Ученик Валиходжаева мой однокурсник профессор Джума
Хамраев однажды сказал: - Я посетил великого устода в последный год его жизни,
когда речь зашёл о вас, он сказал: «Беречь Адаша Истада я поручаю вам».
Когда выхожу от своей квартиры на Регистане мне кажется
вот-вот сейчас увижу Валиходжаева. Он прекрасно гладко зачёсанными назад пышными
чёрными волосами, в прекрасно одетом костюме в руке профессорский портфель
шагает в сторону бульвара. И всегда улыбается встречая знакомых. И всегда чествуешь
что от этой улыбки стало теплее в душе.
Теперь он на небесах. Оттуда увидев наши дела улыбается. Боже,
дай ему сигару, он там тоже думает о нас!
А мы наследники думаем о нём?
В 2022 году его 90 летие. Кто-то должен думат о юбилее и
изданием его трудов!
Комментариев нет:
Отправить комментарий